Монстр всегда возвращается. Американские фильмы ужасов и их ремейки - Кристиан Кнёпплер

чудовищности. Таким образом, фильм порождает параноидальное отношение, которое делает подозрительными любые другие "нор- мальные" модели поведения. Нормальность и чудовищность оказываются настолько тесно переплетенными, что становятся неразделимыми.

Как замечает Янкович, ужас не в отличии пришельцев, а в их сходстве с нормальными американцами (Rational 66). Грант также утверждает, что "Вторжение похитителей тел" (1956) - "первый послевоенный фильм ужасов, в котором монструозное было помещено в нормальное" (7), даже до "Психо" (1960).8 Хотя диалоги и повествование Майлза подчеркивает различие стручков, их внешний вид и действия в основном проецируют одинаковость. В фильме используется очень мало визуальных маркеров, которые обычно обозначают чудовищность в жанровых фильмах; только процесс роста стручков, их выброс из огромных семенных стручков в пузырящейся пене, представляет собой видимое нарушение природных категорий, как гротескная пародия на человеческие роды и трансгрессию границы между растением и человеком. Остальная часть чудовищности стручков носит исключительно интеллектуальный характер. Мягко говорящий представитель стручков Кауффман едва ли был бы чудовищным, если бы не ужас, связанный с невольной потерей всех человеческих эмоций, но даже этот недостаток нужно взвесить в сравнении с преимуществами состояния стручка. Как уже говорилось ранее, Сигел считает, что быть капсулой - это очень выгодно, и подчеркивает, что скучный мир капсул - "это мир, в котором живет большинство из нас" (Камински, 154), что приравнивает его к нормальности.

Институты, призванные поддерживать нормальность Санта-Миры, от полиции до эксперта по психическому здоровью Кауффмана, оказываются частью заговора стручков. Фактически, именно начальник полиции отдает приказы о распределении стручков по соседним общинам, что говорит о том, что, несмотря на предполагаемое равенство стручков, социальная иерархия Санта-Мира не нарушена. Кроме того, инфильтрированные власти демонстрируют потенциал насилия, который общество может мобилизовать против девиантов (ср. Уоррен 290). Независимо от степени инфильтрации стручков, структурная инерция общества благоприятствует стручкам. Задача Кауффмана как психиатра - принуждать к конформизму, и то, является ли он стручком или нет, вряд ли изменит его подход (Jancovich, Rational 66-67). Даже Майлз невольно оказывает давление на своих пациентов, советуя кузине Бекки подчинить свое восприятие восприятию других людей (по сути, прося ее быть ориентированной на внешний мир) и ставя диагноз: "Проблема внутри вас". Позже Кауффман апеллирует к Майлзу как к ученому человеку, предполагая, что научно-рациональное мышление будет в пользу капсул. Короче говоря, институты Санта-Миры оказываются помехой, рациональность оставляет город беззащитным перед капсулами, а эксперты оказываются бесполезными (Jancovich, Rational 66-68). Именно здесь добавленный в фильм эпилог знаменует собой существенное изменение: психиатр и полиция за пределами Санта-Миры оказываются заслуживающими доверия и начинают действовать, когда история Майлза подтверждается, хотя для этого требуется почти чудесное стечение обстоятельств. Развязка разворачивается от широкого подозрения и отвержения всех властей к представлению их как потенциальных спасителей. Тем не менее Янкович заключает, что даже добавленная концовка "не может окончательно стереть недоверие к экспертам, которое фильм поощрял до сих пор" (Rational 76).

Контекст холодной войны и послевоенного развития американского общества пронизывает весь фильм "Вторжение похитителей тел" (1956). В фильме присутствуют страхи своего времени, они смешиваются в антиутопию с подрывной деятельностью, конформизмом и дегуманизацией, и именно эта двусмысленность сохраняет интерес к фильму у целого ряда критиков.

 

Вторжение похитителей тел

(1978)

 

Первый ремейк был снят на умеренный бюджет, но появление узнаваемых актеров, с Дональдом Сазерлендом в главной роли, определенно стало шагом вперед по сравнению с B-movie корнями первого фильма. По сравнению с фильмом 1956 года, работа над ремейком прошла довольно гладко, без резких изменений в постпродакшне, и критики и зрители приняли его весьма положительно. Хотя фильм был хорошо принят в свое время, он вызвал меньший академический интерес, чем его предшественник, и в основном обсуждается в связи с этим фильмом и другими в последовательности римейков "Похитителей тел". Адаптация к совершенно иным условиям городской Америки 1970-х годов приводит к тематическим изменениям, и на смену страхам холодной войны приходит глубокое чувство городской отчужденности и паранойи, которое коренится в недоверии как к институтам, так и к человеческим отношениям.

Сюжет остался довольно близким к предыдущему фильму, и, несмотря на то, что продолжительность фильма примерно на 30 минут больше, ключевые сюжетные моменты остались практически идентичными, за исключением концовки. Самое очевидное изменение - действие переносится из маленького городка в Сан-Франциско. Все ключевые роли остались прежними, но имена и профессии персонажей перетасованы. Майлз становится Мэтью, государственным служащим вместо врача, Бекки - Элизабет, у нее своя карьера, а Джек Беллик по-прежнему писатель, но ему приходится нелегко, и он вместе со своей женой Нэнси принимает грязевые ванны. Кауффман теперь носит фамилию Кибнер, возможно, чтобы избежать путаницы с режиссером фильма (Грант 95), и публикует знаменитые книги по самопомощи. Центральные отношения между Мэтью и Элизабет превращаются в треугольник с появлением партнера Элизабет - Джеффри. Кроме того, происходит определенное ужесточение повествования, когда Элизабет объединяет роли Бекки (любовный интерес главного героя) и кузины Бекки Вильмы (персонаж, который чувствует, что его любимого человека заменили, тем самым приводя сюжет в движение).

Фильм "Вторжение похитителей тел" (1978) обходится без обрамления. В начальной сцене показано, как споры вылетают с чужой планеты, путешествуют по космосу и приземляются в городе Сан-Франциско, где превращаются в маленькие капсулы, увенчанные цветком. Одну из таких капсул подбирает и приносит домой Элизабет Дрисколл, лаборант городского департамента здравоохранения. Когда партнер Элизабет меняет свое поведение, она просит совета у своего друга Мэтью Беннелла, санитарного инспектора из того же департамента. Мэтью знакомит ее с психиатром Кибнером, который считает, что причина отчуждения между супругами кроется в социальных изменениях. Однако друзья Мэтью, Белличеки, находят на своем предприятии незаконченный дубликат тела, а Мэтью - дубликат Элизабет у себя дома. Они тревожат власти, но тела исчезают, а дальнейшие попытки Мэтью предупредить о проникновении капсул ни к чему не приводят. После того как он находит и уничтожает в своем саду еще несколько стручков, Мэтью и Элизабет скрываются, но их находит Кибнер, который выдает себя за стручок. Мэтью и Элизабет снова спасаются, оказавшись в порту, где выращивают стручки и отправляют их по всему миру. Элизабет заменяют, а Мэтью пытается уничтожить завод, но, как выясняется в финале, его тоже заменяет стручок.

Фильм 1978 года - это не только ремейк, переснимающий ту же историю в другом времени и месте, но и гомаж, "содержащий элементы сиквелов" (Leitch, цит. по Loock 138), а режиссер Филип Кауфман даже утверждал, что "его фильм - не столько ремейк, сколько сиквел" (Grant 94). Решающая сцена для этого утверждения показывает, как Мэтью и Элизабет едут по городу. На перекрестке к их машине приближается,